Трудным и мучительным было возвращение в Советскую Россию. Она не до конца понимала и принимала правду о революции. Марина Ивановна видит зарождение фашизма в Европе и решает вернуться. Нелегко было привыкать после стольких лет отчуждения к новым условиям жизни.

         27 августа была арестована дочь Ариадна (после пятнадцати лет заключения и ссылки реабилитирована в 1955 году), 10 октября — Эфрон. 16 октября 1941 года Сергей Яковлевич был расстрелян на Лубянке (по другим данным — в Орловском централе). В этот период Марина Ивановна практически ничего не писала, занимаясь переводами.

        Великая Отечественная война, атмосфера страха и лжи в стране принесли чувство обреченности. Как эвакуированная, Марина Ивановна жила в Елабуге. Она получила согласие на прописку и оставила заявление: «В совет Литфонда. Прошу принять меня на работу в качестве судомойки в открывающуюся столовую Литфонда. 26 августа 1941 года». Но работы не было, писать она не могла, ничего из старого не печатали. В состоянии полной депрессии она утратила силу сопротивляться, и 31 августа 1941 года покончила с собой: " Мурлыга! Прости меня, но дальше было бы хуже. Я тяжело больна, это уже не я. Люблю тебя безумно. Пойми, что я больше не могла жить. Передай папе и Але — если увидишь — что любила их до последней минуты и объясни, что попала в тупик" (записка сыну).