Сергей Эфрон к тому времени уже был в Праге, где стал студентом Карлова университета. Там его отыскал находившийся в заграничной командировке Илья Эренбург и передал ему письмо от жены. В июле Марина Ивановна, также через Эренбурга, получила первое за 3,5 года письмо от мужа. В конце года она начала готовиться к отъезду из России: переписывала набело рукописи, приводила в порядок архив, раздавала и распродавала вещи.    

        Марина Ивановна не приняла революцию и в 1922 году с разрешения новой власти выехала вместе с дочерью за границу к мужу. Начались долгие семнадцать лет эмиграции: Прага, Берлин, Париж. Эмигрантская интеллигенция поначалу встретила поэтессу как единомышленницу. Но вскоре она почувствовала одиночество и глубокую тоску по родине. «Я здесь никому не нужна. Всё меня   выталкивает в Россию, в которую я ехать не могу. Здесь я не нужна. Там я невозможна».

Эмигрант

Здесь, меж вами: домами, деньгами, дымами
Дамами, Думами,
Не слюбившись с вами, не сбившись с вами,
Неким -
Шуманом пронося под полой весну:
Выше! из виду!
Соловьиным тремоло на весу -
Некий - избранный.

Боязливейший, ибо взяв на дыб -
Ноги лижете!
Заблудившийся между грыж и глыб
Бог в блудилище.

Лишний! Вышний! Выходец! Вызов! Ввысь
Не отвыкший... Виселиц
Не принявший... В рвани валют и виз
Беги - выходец.

       Единственным счастьем для нее  было рождение сына Георгия.      

         В Париже на Цветаеву сильно воздействовала атмосфера, сложившаяся вокруг неё из-за деятельности мужа. С. Эфрона обвиняли в том, что он был завербован НКВД и участво- вал в заговоре против Льва Седого, сына Троцкого.

       Большинство из созданного Цветаевой в эмиграции осталось неопубликованным. «Моя неудача в эмиграции — в том, что я не эмигрант, что я по духу, то есть по воздуху и по размаху — там, туда, оттуда…». С 1930-х годов М. Цветаева с семьёй жила практически в нищете: " Никто не может вообразить бедности, в которой мы живём. Мой единственный доход — от того, что я пишу. Мой муж болен и не может работать. Моя дочь зарабатывает гроши, вышивая шляпки. У меня есть сын, ему восемь лет. Мы вчетвером живём на эти деньги. Другими словами, мы медленно умираем от голода".