Митрополит Ставропольский и Невинномысский Кирилл (Покровский)

Героическая летопись в судьбах священников и казаков

Владыка Варфоломей, архиепископ Новосибирский и Барнаульский, призывал людей к пожертвованиям на нужды армии, совершая богослужения в храмах не только своей епархии, но и Иркутска, Томска, Красноярска, Тюмени, Омска, Тобольска и других сибирских городов. Сборы шли на приобретение тёплых вещей для бойцов, содержание госпиталей и детских домов, на восстановление районов, пострадавших во время немецкой оккупации и помощь инвалидам войны.

Его Святейшество Патриарх Московский и всея Руси Пимен (Извеков), когда началась война, был иеромонахом и отбывал ссылку в Средней Азии. 10 августа 1941 года он был призван на военную службу в ряды Красной армии. Военная специальность, полученная до войны, а также гибель кадрового офицерства в первые месяцы войны способствовали быстрому присвоению офицерского звания. Несколько месяцев обучения в пехотном училище закончились в начале 1942 года присвоением звания младшего комвзвода. 18 января 1942 года он был назначен командиром пулеметного взвода, входящего в 462-ю стрелковую дивизию, однако на фронт, как большинство младших офицеров, учившихся с ним, он тогда отправлен не был, т.к. был назначен помощником начальника штаба по тылу 519-го стрелкового полка, который находился в резерве ставки Верховного главнокомандующего.

В мае 1942 года его полк вступил в схватки с гитлеровцами в составе Южного фронта. В это время началась разработанная в Ставке Харьковская операция. Она проводилась в основном силами Юго-Западного фронта под общим командованием маршала С.К. Тимошенко. В боях приняло участие и правое крыло Южного фронта, где воевал иеромонах Пимен. В результате войска были окружены немцами и уничтожены или взяты в плен, только 22 тысячи бойцов смогли выйти из окружения… Вероятно, к этому времени относится следующий рассказ: «Во время войны полк, где воевал будущий патриарх, попал в окружение и в такое кольцо огня, где люди были обречены. Спасение пришло, по словам будущего патриарха, от Самой Божией Матери: он увидел на тропе неожиданно появившуюся плачущую женщину, подошел спросить о причине слез и услышал: ”Идите прямо по этой тропе и спасетесь”. Войсковой командир, которому отец Пимен передал сказанное, внял совету, и воины действительно вышли из окружения». В июле 1942 года отец Пимен был контужен. Затем были четыре месяца лечения в военном госпитале. 4 марта 1943 года началась Харьковская оборонительная операция. 13 марта 1943 года полк старшего лейтенанта Извекова в составе 7-й гвардейской армии начал боевые действия на этом направлении.

В апреле 1943 года отец Пимен был вновь контужен: авиабомба взорвалась рядом с местом, где укрывалась рота, которой он командовал. В том же году старший лейтенант Извеков был назначен адъютантом командира дивизии 7-й гвардейской армии генерал-майора Ф.И. Шевченко. 7-я гвардейская армия находилась на переднем крае фронта за Белгородом, имея за собой реку Корочу. 3 августа войска Воронежского фронта перешли в наступление. Преследование противника продолжалось до города Харькова… 28 августа 1943 года операция была закончена. Но среди выживших офицера Извекова не нашли. В штатно-должностной книге офицерского состава полка 30 сентября 1943 года была сделана запись: «Старший лейтенант Извеков Сергей Михайлович пропал без вести 26.08.43 Мерефск[ий] р[айо]н Харьк[овской] обл[асти]». Однако отец Пимен уцелел, и был направлен в госпиталь в Москву, где проходил лечение после очередного ранения. Войну он закончил в звании майора.

Были и такие церковные пастыри, которые добровольно отдали жизнь «за други своя». Особенно трагична и поучительна история архимандрита Александра (Вишнякова). Он родился в 1890 г. под Петербургом в благочестивой семье священника Василия Вишнякова, в роду которого насчитывалось 300 лет преемственного священства. Выпускник Санкт-Петербургских духовной семинарии и Академии, магистр богословия он во время Первой мировой войны становиться полковым священником в Ставропольской дивизии. В одном из боев, когда был убит командир одной роты и солдаты дрогнули, отец Александр сам повёл их в атаку. Он бесстрашно шёл впереди солдат в бой с высоко поднятой над головой рукою, в которой сиял крест, и бой был выигран. За подобные подвиги в это время военное духовенство награждалось золотым наперстным крестом на Георгиевской ленте. После революции и развала Русской армии отец Александр оказался в Киеве, где получил приход в церкви Святой Троицы.

При постоянно меняющихся властях он решительно выступал против зверств и чекистов, и националистов – украинских и польских. Однажды он был арестован и чудом избежал расстрела, будучи выпущенным на свободу чекистом, семью которого спас во время еврейского погрома. С окончательным установлением Советской власти храм, в котором служил отец Александр, то закрывали, то снова открывали, самого с семьей выгоняли из дома. В 1935 г. после убийства Кирова его арестовали надолго. С огромным трудом добиваются родные свидания с ним. Сын вспоминает: «Отец был неузнаваем. Лицо — сплошная синяя маска, зубы выбиты, поседевшие волосы. А ведь ему было всего 47 лет». Решением пресловутой «тройки» отец Александр приговаривается к тюремному заключению с последующей ссылкой. Эти три страшных года в лагерях, где приходилось работать на грани человеческих возможностей, отмороженные руки и ноги, голод и цинга, карцеры (месяц по кружке воды и 300 г хлеба) сильно подорвали здоровье отца Александра.

После освобождения из ссылки в 1940 году он решается принять монашеский постриг. В столице его принимает местоблюститель Патриаршего престола Митрополит Сергий (Страгородский) и постригает в монашество с возведением в сан архимандрита. В постриге митрополит оставляет ему то же имя — Александр, ведь оно означает «защитник людей». После возвращения в Киев архимандрит Александр получает приход в Соломенской церкви и назначается её настоятелем. Вскоре после начала войны до Киева стали доходить известия об уничтожении евреев в Житомире и Виннице. Киевские евреи стали обращаться к отцу Александру с просьбой окрестить их в православную веру. Движимый чувством христианской любви батюшка крестит евреев и выдаёт им свидетельства о крещении на сохранившихся у него церковных бланках. Таким образом ему удалось спасти от расстрела многие еврейские семьи. 19 сентября 1941 г. немцы вошли в Киев. Вместе с ними пришли униаты и автокефалисты-самостийники. Начался жестокий период оккупации. С огромным риском для жизни отец Александр читает на службах «Послание» митрополита Сергия от 22 июня, однако находятся предатели, которые доносят на него.

Архимандрита вызывают в управление гестапо, откуда отпускают с запретом читать «Послание» и обязательством служить в церкви молебен о здравии фюрера. Но мог ли он, герой Первой мировой войны, покориться врагам своего народа? Отец Александр продолжает служить в домашней церкви Марии Магдалины… А вскоре в гестапо посыпались новые доносы. Украинские националисты фиксировали каждое патриотическое слово батюшки и указывали на его неповиновение приказу служить молебен о здравии Гитлера. В итоге все закончилось арестом. Больше отца Александра уже не отпускают. Правду о гибели отца Гавриил Вишняков, сын батюшки, узнал от Владыки Пантелеймона в декабре 1941 г. Со слезами на глазах владыка сказал: «Ваш отец, архимандрит Александр Вишняков, расстрелян немцами в Бабьем Яру 6 ноября 1941 г.» Рассказ о его трагической смерти записан по свидетельству очевидцев, чудом избежавших смерти. «Колонну» разделили. Священников отвели вперёд по краю обрыва. Архимандрита Александра вытолкали из общей группы и отвели метров за 30. Несколько автоматчиков бесстрастно и чётко расстреляли группу священников. Затем украинские полицаи в вышитых сорочках и повязках на рукавах подошли к отцу Александру. Его заставили раздеться донага. В это время он спрятал в рот свой нательный крестик. Выломали два дерева и сделали из них крест. Пытались распять батюшку на этом кресте, но у них не получилось. Тогда вывернули ему руки и ноги и колючей проволокой притянули к перекладинам креста. Затем распятого таким образом на кресте архимандрита облили бензином и подожгли. Так, горящим на кресте, его и сбросили в обрыв.

Хочется рассказать и о другом Георгиевском кавалере Первой мировой войны, священнике псковского села Хохловы Горки Порховского района Федоре Пузанове, который стал разведчиком партизанской бригады. Пользуясь относительной свободой передвижения, разрешенной ему оккупантами как священнику сельского прихода, отец Федор вел разведывательную работу, снабжал партизан хлебом и одеждой, сообщал данные о передвижениях немцев. В январе 1944 г. он, рискуя жизнью, предотвратил угон в немецкий плен односельчан, за что был награжден медалью «Партизану Отечественной войны» II степени…